Светозар-то меж тем не погиб вовсе, как мнилось Полуночнику, а пребывал в ту пору вполне в добром здравии и тожа брата вспоминал. Но...— обо всем по-порядку...
Итак, достиг Светозар дна Камнеедовой Ямы, ступил шаг в сторону от веревки и остановился, страшным гулом и хрустом, из глубины земных недр доносящимся, пораженный. Да полыханьями света — красного и зеленого — чередующимися, да дрожью, по земле прокатывающейся.
Запалил богатырь факел, стал осматриваться. Увидал, что стоит он посеред огромной пещеры, топорщатся своды коей шипами острыми и выбоинами темнеют, словно чьи-то, невероятных размеров и крепости, челюсти над ними поработали. Пол пещеры обломками пород завален: мрамором, порфиром, венисою; сверху свисают окаменелые сосульки, обглоданные отчасти; прямо же перед колодцем, через который проник он, валом навалено камней-самоцветов, да золотых вещиц, да утвари всякой драгоценной. Догадался Светозар, что дань это, приносимая шкудобудрами.
Поверх же груды сей отыскалась и Стрела чудесная, за которою спустился сюда он. Только взялся за нее богатырь, как повеяло откуда-то стужею морозною да жаром палящим, ало-зеленое сиянье по пещере разлилось, задрожала земля от поступи тяжелой, так что и устоять-то на ней трудно сделалось, и что-то живое, небывало громадное поднялось из глубины подземелья.
Жутко сталось Светозару, бросился он к веревке, брата клича. Да не слышит его Полуночник, видать. А чудище-то все ближе да ближе, и дыханием своим, словно ветр могучим, то заморозит, то жаром опалит.
Подпрыгнул тут Светозар, как ужаленный, за конец веревки ухватился да полез по ней сам человеком обезумевшим. Но и сажени не проделал: замерзла веревка вдруг, руки к себе приковав, оттаяла враз да и опять замерзла, в шест ледяной обратившись, и скользнул по нему вниз богатырь прямо в лапы каменные и прямо перед собою увидал тут чудище невероятное, необъятное, в каменною броню одетое от головы до хвоста шипами топорщащееся. И горят у него глаза огнем нутряным, один — зеленым, другой же — красным; из левой ноздри мертвый хлад вырывается, из правой же — зной иссушающий; виднеются в пасти восемь рядов зубов непомерной величины; ног же у чудища — не менее дюжины, некоторые — толстые и короткие, другие же — длинные и гнущиеся будто проволоки.
И вот стоит такая страхолюдина белогорячечная супротив богатыря удалого и сверлит его взглядом немигающим, разноцветным. Есть от чего оробеть!
Смотрит Светозар на исполина каменного и не понимает, отчего медлит тот, отчего не сомнет, не раздавит его, гостя нежеланного, как букашку. Камнеед же человека, скорее, с любопытством озирает и сам, похоже, не знает, что делать с ним.
Заприметил тут богатырь нерешительность в очах Камнеедовых,— принял за слабость ее по дурному человечьему обыкновению и стал себе цену набивать и хорохориться.
— Ну, что уставился, образина несчастный?! — вскричал. Человека что ли никогда не видел? Так вот он я, перед тобою. А был бы со мною меч мой верный, так поучил бы я тебя уму-разуму!
Приоткрыл даже пасть Камнеед пошире от удивления на такие речи приветственные. "Однако, эльфы да гномы повежливей, пожалуй, были...",— про себя подумал, да вслух ничего не сказал.
А Светозар меж тем честить его продолжает во всю стрелецкую:
— Ну что стоишь, боров каменный, зенки пялишь?! И кто породил-то тебя, погань безобразную? Смотри не подавись, коли сожрать меня вздумаешь!
И опять ни звука не проронил Камнеед в ответ, лишь отстранился чуть от человека.
Стал тут Светозар вновь брата своего кликать. Услыхал на сей раз Полуночник — сбросил вниз кладенец Светозаров. Светозар же вмиг Стрелу чудесную к веревке привязал да приказал тащить брату, сам же к чудовищу подступился, грозно мечом потрясая.
— Берегись, дурень непуганый! Ибо настал твой смертный час нынче!..
Не пошелохнулся Камнеед, лишь правый глаз заалел его недобро.
Ударил тогда Светозар со всего размаху чудище по носу — и обломился кладенец, в сторону отлетел.
Поднял обломок с земли Камнеед, запихал в пасть себе, пожевал-пожевал немного с лязгом и скрежетом да и выплюнул металлическое крошево обратно.
— Тьфу ты гадость! — пророкотал громоподобно при этом.— Не люблю железяк!
Потом посмотрел на Светозара так, что устыдился тот вдруг, отвернулся и ушел вглубь пещеры, откуда явился.
Опомнился богатырь, крикнул брата: давай, мол, веревку да тащи поскорее наверх меня. И упала веревка вниз, да не ответил Полуночник, а как полез Светозар по ней, так ослабла внезапно в руках у него веревка на полпути, и полетел он вместе с обрывком вниз да закричал истошно.
Однако не уготована была ему смерть в сей час. Подхватили его у самой земли чьи-то руки могучие и бережно наземь поставили.
Увидел Светозар спасителя своего и совсем совестно ему стало за давешную свою выходку. Поблагодарил он тогда Камнееда, повинился перед ним — и добрее засиял глаз зеленый, левый у чудища, правый же поугас малость.
— Сто веков...— прогремел каменный исполин.— Сто веков прошло с той поры, как поселился я здесь. Сто веков не видел я никого живого. Целых сто веков хранил я молчание!
— Да сколько ж лет самому-то тебе будет? — подивился Светозар.
— Не помню...— отозвался Камнеед.— Семь раз за свою жизнь видел я Великую Пляску Гор, дважды за это время прилетала Белокурая Странница, помню еще, как Солнце было голубым, а небо сияло золотом... Сочти же сам, коли сможешь, возраст мой!
— Таких и чисел-то мне неведомо...— почесал в затылке богатырь.— Шибко древен, приятель, ты... Однако ж вон как хорошо сохранился: глазки-то как сияют, а зубки — на диво! — целы все до сих пор!
Сто веков!..— торжественно продолжал Камнеед, не обращая внимания на эту неумелую лесть.— Сто веков молчания! Но пришло время нарушить его. Ибо по воле Горного Духа должен я открыть великую тайну тому, кто первым явится ко мне спустя этот срок... Слушай же меня, человек, внимательно да не перебивай, не спрашивай ни о чем, даже если смысл слов моих останется для тебя темен. Ибо я и сам не знаю, что кроется за этим посланием. Слушай и запоминай! А когда родятся у тебя трое сыновей, передай младшему из них все слово в слово — пусть ищет того, кто разъяснит ему смысл. Если ж сам не найдет, пусть ищут дети его, внуки, правнуки... Ибо есть на Земле тот, один-единственный, кто поможет понять и научит, как одолеть Врага всеобщего... А коль не сыщут его, случится беда непоправимая и погубит весь род земной!.. Слушай же!..
Враг великий всеобщий на землю сошел — погубить все живое на ней. И идет, как хозяин, уверенно. И птицы, и звери бессильны пред ним. Те ж, что сильны,— разобщены, Светом железным их Враг убивает. Входит и к людям в дома зверем ласковым, льстивым, Нужны ему люди, покуда мнится им — светом, не тьмою. И к тебе он придет, будет преданным псом, А помрешь — станет Сыну слугой. В нем доброго друга отыщет твой Внук, А Правнук разделит с ним трон. Но Тот, Кто Придет Потом — хозяина встретит в нем! И не одолеть Врага, не убить, Не укрыться от него, не сбежать, Покуда число его не сосчитано, а имя не названо!.. Сорок пять рук у него на левом боку, а на правом — в десять раз того больше!.. Пятнадцать клыков на запад торчит, на восток же — вчетверо больше, Восемь глаз сверкают железным огнем, да пять у вражьей короны лучей. Имя же ему — Венцизель!.. Имя ему — Венец Зла!..
И Камнеед повел Светозара вглубь подземелья. Долго ли, коротко ли шли они, но вот уперлись в глухую стену. Расставил тут каменный исполин пошире восемь пар ног своих, да как взревет, как дохнет на стену холодом, аж синими узорами камень пошел, а Камнеед его жаром пламенным из другой ноздри до красноты... И опять морозцем!.. И опять палевом!.. И так вперемежку... Вот и пошла стена мелкими трещинками от дыхания чудовища. Тут уж уткнулся Камнеед в нее своим рогом острым, да стал давить и вертеть им, словно буром,— и раскрошился камень на пядь, будто сухарь ржаной на зубах.
Так, потихонечку-помаленечку, пядь за пядь, углубился Камнеед в стену на длину длинных дланей своих и засверкал зелеными и красными короткими молниями из глаз своих в дыру образовавшуюся. И оттого застонали земные недра глухо и лопнула вдруг стена с оглушительным треском.
Стал Камнеед обломки расшатывать да откидывать назад себя, рогом своим меж тем дальше уже вгрызается. И до того ловко все это у него выходит, что и не заметил богатырь, как сажен на сто уж углубились они.
Тут приостановился каменный зверь — поесть да передохнуть,— присел да и принялся порфир да мрамор в муку перетирать своими зубами странными, камушки же потверже — щелкать, будто орешки.
Посмотрел на него Светозар и тоже голод ощутил. Да ему-то подкрепиться нечем!.. Наверху сума его осталась и краюха хлеба в ней... Стоит Светозар, пригорюнившись, слюнки глотает да так про себя думает:
— Ловко Камнеед роет, да толку-то что? Ведь пока дороет он, пока выход буду я искать из подземелья, трижды уж от голода околеть успею. Не могу же я, как он, гранатами питаться?
Смотрит тут богатырь: чудище и ему камень протягивает какой-то — пожуй, мол, утоли голод.
— Да ты что, чудище, очумело никак? — вскричал богатырь.— Иль шутить извролишь? Где ж это видано, чтоб человек булыжниками питался? Нет уж, кушай сам на здоровье!
Засопел Камнеед — обиделся, видать,— и пошел дальше рыть. Светозар же присел на валун и все никак надивиться не может дурости чудовищной, и то смех его разбирает, то злость.
Сидел-сидел да и сунул как-то незаметно камушек, Камнеедом ему даденный, в рот да стал его языком перекатывать да ворочать, чтоб хоть как-то от дум злых, голодных отвлечься. И как-то само собой вышло, что утих постепенно голод и силы к богатырю вернулись.
Вспомнил он тут про камушек, да нет уж того: исчез, рассосался во рту, как ледышка.
Вскочил тут Светозар на ноги.
— Ай да камушек расчудесный! Вот так чудище! Ну и молодец! — вскричал, и засмеялся даже от радости какой-то необычайной, его переполнившей. И показалось ему, что втрое больше прежнего он вырос.
И поспешил Светозар за Камнеедом вослед. А тот уже сажен на сто еще в землю заглубился.
— Ну,человек,— говорит,— повезло тебе! Мягка земелька здесь... Недолго уж рыть осталось, потерпи чуть-чуть.
— Мягка, говоришь? — перспрашивает Светозар голосом каким-то не своим, утробным.— Так передохни-ка давай! Я порою!
Да как разбежится, да как вдарит в стену кулаком! И взвыл тут же от боли.
Покачал головой укоризненно дивный зверь: мягка, мол, землица, да не для рук человечьих, нежных! Вперил очи свои огненные в стену — и распалась она на кусочки. А из пролома образовавшегося теплом и влагою на них повеяло, и донесся до ушей чуть слышный плеск воды.
— Все! — выдохнул Камнеед, стряхивая с себя каменную крошку.— Дальше одному тебе идти. Переплывешь реку — и ступай по течению вниз, никуда не сворачивая... Она тебя и на свет выведет... С Жителями Подземного Царства встреч избегай по возможности, а не избежишь коль, так себя с лучшей стороны покажи, не как со мной, потому как горные гномы — существа серьезные и с чувством юмора у них, как у извергающегося вулкана, черные же эльфы — проказники и шуты, но крайне обидчивы и меры в своих играх не знают. Впрочем, и те и другие по-всякому к человеку отнестись могут... Из Черного Ручья воды не пей! Опричь же всего, хоронись черных лебедей Влесовых, Солнце влекущих. Коль завидишь их, так прочь с дороги беги! Не забудь и то, что открыл я тебе давеча, а когда помирать сам собирешься, так передай сыны своему младшему слово в слово тайну сию! Ну, вот и все тебе мои напутствия! Многоречив я стал что-то за эти сто веков молчания... Спутай, человек!..
Отвесил Светозар каменному исполину поклон земной, поблагодарил да и пошел себе путем указанным, насвистывая беззаботно.
Камнеед же проводил его взглядом и восвояси отправился, приговаривая:
— Сто веков... Сто веков дожидался я того, кому было поручено мне открыть великую тайну... И все это время ни глаз я не сомкнул, ни головы не приклонил, боясь пропустить избранника... Но теперь, когда я выполнил волю Горного Духа, я вправе рассчитывать на отдых... Ответь мне, Влес-Камнеплав, верно ли толкует сын твой, так ли я все свершил, как желал ты, не ошибся ли в чем?
Эхо подхватило его слова, разнесло по подземелью, и вернулось неожиданно — впервые за все сто веков,— с ответом.
— Все так...— сказал Горный Дух.— Спи спокойно...
И тогда вздохнул Камнеед, сбросил с себя тяжкое брямя каменной плоти,— и погрузился в вековечный сон телом, душою же легкокрылой своей воспарил в самые выси Запределья, в мир, где обитают Те, Кто Держит Слово.
| вернуться назад... | дальше через Пропасть!.. |
| оглавление | карта сказки | посвящение | на главную |