... И вот в царстве-государстве загробном Светозар. И не может никак в толк взять: живой он или мертвый.
Много люду всякого вокруг, немало достойных средь них, и облик у них человеческий, да просвечивают их тела и тени не дают. У него ж -- черна тень и земля Того Света под весом его прогибается. Однако известо богатырю, что заказан в Кощное живым путь, вот и сумлевается он.
Да другие не сомневаются ничуть! Обрадовались несказанно, доброго молодца завидя, обступили его и кричат в ликованье:
-- Избавитель!.. Избавитель явился!.. Карму нашу мотать!
В чем дело -- не может никак понять богатырь, просит разъяснить ему. И читают тогда души мертвые такой странный стих ему:
Амефисово колечко спрятано в яйце. Розовая птица замкнута в ларце. Длинноногий заяц под деревом живет. Исполин зеленый -- дуб -- на брегу растет. В Седом море плавает чудо-рыба-кит, И на спине у чудища остров, словно щит. Заковал в колечко то Смерть свою Кощей,-- Безмерное могущество так обрел злодей. Служит верно Смерть ему -- косит род людей, И добычу делит с ней хитрый чародей! Кто избавит от ярма человечий род? Кто пленникам Кощеевым обратно плоть вернет? Властелин над мертвыми не властен над живым, И кольцо заветное добудет Солнца Сын! И тогда-тогда-тогда воспрянет род людской! И пойдут-пойдут-пойдут-пойдут мертвые домой! То-то будет славный пир, очень славный пир, Когда мертвые, восстав, все вернутся в мир!
И взывают слезно, и увещевают, и заклинают богатыря добыть кольцо -- Кощееву смерть, мертвых избавленье. И сказывают ему, как достичь моря Седого.
-- Да что же вы сами-то не возьметесь за сие, раз вам все ведомо? -- Светозар спрашивает.
-- Мы бы и рады,-- отвечают страдальцы,-- да не покинуть нам, мертвым, Кощного пределы, не переплыть море Седое! Только ты можешь, лишь тебе под силу это, ведь не мертвым, а живым попал ты сюда, богатырь, и не посмеет Кощей тебя удерживать.
Задумался добрый молодец крепко, да и ка тут не задумаешься -- дело-то нешуточное! Но заметил тут средь лиц он -- морщинистых, благообразных, дряхлых, изможденных -- молодое одно, девичье, красы писаной, сглазами, что два синих яхонта, с мольбою глядищими да с надеждою, ласково, да сурово.
И смутилась душа богатырева. И лед, и пламень ее обуял, а потом -- гнев праведный.
-- Как посмел Кощей-старикашка такую красу младу пленить?! Средь живых ее место -- людские взоры радовать, самой тешиться!
-- Как зовут тебя, красна девица? -- Светозар спросил синеокую.-- Да как случилось, что попала ты сюда молодою?
Потупила очи красавица.
-- Зовут меня Василисою...-- отвечала едва слышно.-- А попала я сюда от любви безответной, от тоски безысходной. Проезжал раз через мое село витязь удалой на коне златогривом, белом, с очами, огнь льющими, с кудрями светлыми да с челом высоким. И сопровождали его других двое: один -- могучий да коренастый, другой -- на кобылке черной, с лица -- хитрый. Проехали они -- и не возвратились никогда... Да на беду запал мне в сердце тот образ светлый, стала маяться я да сохнуть. Вот и высохла вся, а как высохла, так другой явился мне жених: старикашка, тощий да скверный, с усмешкою на устах. И как не отворачивалась я, как не отваживали пришлеца батюшка мой да матушка, все же взял он меня и силком сюда приволок, в царство свое поганое. Вот так случилось сие!
Вспомнил тут Светозар очи те синие да косу толстую, русую, что тоже в душу запали ему глубоко, и пообещал Василисе он, что освободит ее от полона Кощеева, да и всех прочих впридачу.
И отправился богатырь прямиком к морю Седому. И сколько ден до него шел -- про то неведомо, потому как нет в Кощном Царстве ни Луны, ни Солнышка, ни звездочек золотых, а стало быть и дня никакого нет и в помине, и ночи тоже, совсем другой свет в том царстве загробном, вроде как туман серебристый, светящийся.
Но вот раздался туман, рассеялся. И открылось взору богатыреву море -- бескрайнее, седое, древнее. Всмотрелся вдаль Светозар и различил меж валов белогривых Рыбу громадную, страшную, остров на спине несущую с царственным дубом посередке.
-- Ну и ну! Вот так Рыбища! -- воскликнул богатырь. И остров на ней... Видать, туда-то мне и надо! Да как же добраться до него?
И впрямь. Вброд море не перейдешь, вплавь -- водица студена не в меру, и лодку не из чего сработать -- пустынен и каменист берег: ни деревца, ни кустика на нем.
Поразмыслил добрый молодец маленько и нашел отгадку. Взял веревку тугую, по которой в Камнеедову Яму спускался, привязал к ней кость, на берегу найденную, крюка наподобие, да вместо наживки корочку хлеба на нее насадил. И закинул свою уду в море, привязал конец веревки к скале для надежности, сам же сел на камушек рядом, стал ждать-дожидаться да приговаривать:
-- Не ловись рыбка -- ни большая, ни маленькая! А ловись рыба-кит ужасная, землю на себе носящая,-- про тебя уда приготовлена, про тебя приманка насажена, про тебя и крючочек из мертвой кости имеется!
Плавала-плавала Рыбина в море Седом, резвилась в волнах, да и проголодалась. Подплыла она тут к берегу -- мол, нет ли покушать чего -- и увидала Светозара с его удочкою диковинной.
Очень удивилась Рыбища, увидев рыболова в Море Вечности -- да и не мудрено. Стала думать-гадать, мозгами рыбьими шевелить: что за чудо.
Однако голод -- не репка, а на пустое брюхо -- и конь не валялся! Попила тогда Рыбка водички -- бочек шесть -- для храбрости, да и заглотила приманку, как есть всю.
И было ей в этот миг прозренье от Бога, что крепко на крючок попалась она, и сожрет ее теперь вон тот, неказистый, что на камушке сидит и посмеивается довольно.
Рванулась тогда Рыба-кит что есть силы, чуть скалу с богатырем вместе в море не своротила, забыла хвостом в исступленье да в ярости и восемь струй воды из себя испустила.
Но тверда скала, но крепка веревка, но надежен крюк, да и яд от мертвой косточки действовать начал: убить не убил Рыбу, но погрузил ее в дрему зыбкую.
И затихла Рыба, бочком к скале привалившись. Светозар же -- ей на спину, и скорей к дубу!
Могуч исполин-красавец, гриву свою царственную за облака закинул, широко длани свои крепкие простер, а ствол его у основанья -- и в шесть обхватов не охватил!
В корнях же у дуба нора темнеет. Сунул руку в нее богатырь -- не достал до дна. Плеснул он тогда водицы соленой туда.
Выскочил из норы длинноногий заяц шальной с глазками красными да с ключиком золотым на шее и заметался по острову в панике. На сушу-то скалы ему путь преграждают да богатырь, а с других трех сторон море беснуется-пенится! Вот и некуда деться косому!
Принялся ловить его Светозар. Ловил-ловил -- не поймал. Больно шустрый заяц оказался -- не угнаться за ним богатырю.
И оставил занятие это бестолковое удалец-молодец. Вынул меч да стал им в нору заячью тыкать. И услыхал, как железо об железо звякнуло. Разрыл тогда он нору и достал из нее ларец расписной, резной, червонозлатый.
Хотел открыть его, да не поддается тот. Даже меч его не берет! Стал тогда добрый молодец зайца кликать, улещивать косого да уговаривать ключик золотой ему отдать.
-- Быстры твои длинные ноги, приятель! И в беге не сыщется тебя проворней! Чутки твои уши, не подкрадешься к тебе незаметно! А что до твоих глазок в цвет розы, не устоит перед их взором никакая зайчиха! Одного не пойму, дружок: зачем носишь ты ключ дурацкий на шее? Смешон и нелеп ты с ним! Отдай-ка мне его, серенький, а я за это другое украшенье тебе дарую -- такое, каких ты ни прежде не встречал, ни впредь не увидишь! Придает владельцу оно храбрости львиной, силы медвежьей да мудрости лиса. Что не пожелаешь, ни в чем не откажет волшебная штука сия.
Заинтересовался его удивительной речью косой, любопытством разгорелись его глаза.
-- А не обманешь, человек? -- спрашивает.
-- Слово чести! Быть мне поеденным муравьями, быть мне покусанным осами злыми, век морковки сладкой не хрумкать, коли солгу! -- пообещал богатырь.
И достает из-за пазухи хитроумный росит эркудлан, самый что ни на есть сокровенный, и зайцу показывает.
Блестит эркудлан, играет радугою семицветной, сокровенность свою во все стороны источает.
Выпучил на него глаза косой.
-- Что это? -- спрашивает.
-- Да ты, небось, и сам знаешь! -- усмехается в ответ богатырь.-- Это ж эркудлан сокровенный!
Почесал серенький лапою за ухом,-- неудобно сказать, что не знает,-- и говорит с важностью:
-- Как же-с... Хм-хм... Знаем-с! Да настоящий ли он у тебя?!
-- А то сумлеваешься? -- делает вид, что обижен, Светозар.-- Разве ж сам не видишь какой?!
-- Вижу,-- кивает заяц.-- Ну, давай меняться, что ли? -- и снимает ключик с шеи.
Поменялись -- и опять разбежались: косой приобретенье свое рассматривать, богатырь -- ларец скорей отмыкать.
Открыл едва, как вылетела из него утка розовая и унеслась в небо высоко. Швырнул ей вслед камень добрый молодец, что под руку подвернулся, задел за хвост птицу -- закричала та, испугалась и обронила яйцо хрустальное. Упало на землю яичко, разлетелось на тысячи сверкающих игл, и выкатилось из него колечко с амефисом. Да едва в море не укатилось, но только богатырь подхватить его успел.
Взял в руки, принялся вертеть. Не диво ли -- колюч на колечке камень, тысячью иголок поднимается да на тысячу грозовых лучиков рассыпается, сердце тревожа и душу ворожа. А закреплен на колечке камушек так, что свободно по нему поворачиваться может. А на самом колечке -- надпись. Повернешь амефис в одну сторону -- читаешь: "За любовь", повернешь в другую -- "За бессмертие" написано.
Вот и читает вслух Светозар, да слога в слова складывает, а из слов предлог согласно своему разумению выстраивает. И так понимает: "За любовь!.. За Бессмертие!..".
-- Что ж,-- говорит.-- Славный девиз! Видать, и Кощею человечье не чуждо!
И надел колечко на палец богатырь да в обратный путь пустился было. Но тут вдруг про эркудлан вспомнил. И жалко ему стало вещицы странной, ни на что не годной, однако завлекательной своею сокровенностью. И кличет зайца опять. Давай, мол, обратно меняться: вот ключик твой тебе, а мне эркудлан отдавай!
-- Не-е,-- отвечает косой.-- По нраву мне штука сия пришлась, подарю зайчихе своей. Не буду меняться!
-- Да на что сей предмет тебе? -- удивляется Светозар.-- Ты же все равно что с ним делать не знаешь!
-- Как не знаю?! Знаю! -- пыжится заяц.-- Знаю, да тебе не скажу!
И опять пришлось хитрить добры молодцу.
-- Ну коли знаешь, так не страшно...-- говорит.-- А то ведь всякое случается...
-- А что?.. Что случится может? -- обеспокоился трусишка серенький.
-- Да нет... Так... Ничего...-- отвечает Светозар многозначительно, соображая, чем бы пронять косого посильнее.-- Вот только уши высохнут да глазки повыпадывать могут у того, кто эркудлан долго держит и не использует никак! Вещица-то сокровенная... А еще так бывает, что ее владелец сам сокровенным становится.
-- Это как так? -- не на шутку встревожился заяц, в трясучку впадая.
-- Да вон, гляди, ты уж затрясся! -- отвечает находчивый богатырь.-- А там, смотри, и распадешься на части весь! Где ушки, где лапки -- не разобрать! Нет, не завидую я эркудлана хранителю!
Не выдержал заяц.
-- Что ж ты сразу же меня не предупредил, человек кошмарный! Да и сам-то я хорош! Ведь говорила же мне мать-зайчиха с людьми не связываться, никаким словам их не верить! Что же делать теперь?.. А вот что!.. Забирай-ка ты, человек, своего сокровенного да спрячь подальше, а мне мой ключик золотой отдавай! С ним надежнее как-то...
-- Ладно уж...-- соглашается Светозар, в душе смеясь. И забирает эркудлан у зайца, ключик ему возвращает. Да и в Кощное спешит обратно.
А там уж мертвые его ждут не дождутся.
И сам Кощей ему навстречу выходит.
-- Впору ли кольцо мое тебе, добрый молодец, пришлось? -- спрашивает с ехидцею.-- И хорошо ли подумал ты, когда его надевал?
И видит Светозар, что стар Кощей, да не немощен. Зло и молодо сияют глаза его, и тверда рука, посох сжимающая. Гуляют по телу его, сухому да жилистому, силы неведомые, держат колдуна камни волшебные, персты унизывающие, да духи черные, жизни противные.
И поднял Кощей длань свою -- и лучом от камня звездного душу богатыреву пронзил. И так сказал:
-- Знаю, зачем ты пришел сюда, Светозар! Да за тем ли послан был? Хочешь биться со мною -- бейся! Но уговор такой: за каждую рану мне тобою нанесенную буду сбрасывать я тебе по десяти годков от твоих ста шестидесяти, а коль я тебя пораню -- не обессудь,-- набавлять буду по годику, и сколько их наберется, столько будешь ты у меня в рабстве да неволе. Согласен?
-- Согласен...-- отозвался богатырь.-- Ну а коли убью я тебя часом? Или сам полягу, не к слову будь сказано?
-- Не бывать ни тому, ни другому! -- засмеялся Кощей.-- Ведь бессмертен я! Тебе ж не нанесу удара рокового, ибо не смертью он твоею станется, а... Ну да про это тебе нечего знать! Разумей как хочешь, а ни один из нас не падет в поединке этом, и будет длиться он, покуда сам ты его прервать не захочешь.
-- Позабавиться, значит, ты со мною, Кощей, решил? Да не шутки шутить я с тобою пришел! Биться буду не на живот, а на смерть! Так и знай! -- воскликнул добрый молодец и меч свой над головою поднял.
И скрестился его меч с лучом от камня драгоценного. И началась меж ними схватка жаркая, колдуну -- потеха, молодцу доброму -- урок.
И нанес чародею семьдесят ран богатырь. Да семьсот и еще одну -- Кощей ему.
Веселится злодей, насмехается; потом богатырь обливается.
И понял Светозар, что не одолеть ему чародея так просто. И в этот миг кольнуло его что-то под сердце, в месте том, где эркудлан сокровенный спрятан был,-- и осенило богатыря. Понял он, что делать надо. Сорвал Светозар колечко с пальца, ухватил его двумя пальцами, поднатужился -- да и разорвал, да и выпрямил в иглу!
И вскрикнул отчаянно колдун, выронил посох свой из рук. Зашатался, побледнел как полотно и наземь рухнул, губами воздух ловя, прохрипел с мукою:
-- Что делаешь ты, безумный? Зачем не в людское дело лезешь? Без разуменья ты не только меня, но и весь бел свет погубишь! Отдавай кольцо скорее мне!
Ощутил тут и Светозар неладное что-то в груди да во чреве. Вспыхнул пламень внутри у него нестерпимый, неистовый и принялся жечь да палить, разгораясь все пуще и пуще. Вот уж и голова у богатыря запылала, вот уж у макушку саму огнем ожгло, и вырвался наружу огонь из него. И почувствовал всесильным и бессмертным себя Светозар, богам ровней!
И приказал Кощею он отпустить всех мертвых сей же час да ему самому года младые вернуть.
И отвечал покорно ему Кощей-юноша:
-- На то воля теперь твоя, господин! Мой же удел теперь -- человечий!
Понял богатырь, что не лжет чародей бывший. И повелел всем узникам Кощного по домам расходиться, сам же пошел Василису-красу разыскивать.
Не заставили мертвые долго себя уговаривать, кинулись плоть, с погостов слугами Кощеевыми принесенную, примеривать, и вмиг что получше расхватали. Что ж похуже -- гнилое да истлевшее -- тоже в ход пошло своим чередом.
Воплотились души -- и наполнилось смрадом кладбищенским Кощное. И двинулась толпа воскрешенных к Синей Речке, и много работы было у Перевозчика, и дивился он не переставая:
-- Сколько лет, сотен да тысяч, вожу я души из мира в Кощное, не припомню что-то, чтоб мертвецов оживших обратно переправлять приходилось. Видать, изменилось в мире что-то, что-то не так сделалось... Или я, старый, совсем из ума выжил!
Опустело царство-государство Кощное. Последними покинули его Светозар Бессмертный с Василисою, девою премудрою. Задумчив и хмур стоял в ладье Перевозчика богатырь. И бросивши взгляд на покинутый берег Света Того, увидал там лишь Кощея младого он, за мотыльками беззаботно гоняющего, и овладело беспокойство им, будто что-то не то он свершил, и повелел Старику быстрее он править...
Но вот уж и берег другой! Вот и тверда земля под ногами. Вот и восходит солнышко ясное да щебечут пташки приветственно. И Василиса-дева ему улыбается, да под руку берет, да ловит взор Светозаров очами васильковыми.
Но не радует Светозара все это. Темно чело его и мрачен взгляд. Бродят в нем силы не весть какие могучие, да не знает богатырь, как совладать с ними, направить на что. Вот и вянут травы под взглядом его, вот и затягивает пеленою беспросветною небо от дум его невеселых, вот и сгибается он сам под тяжким бременем, на душу его легшим, и бредет как старик, на руку Василисы опираясь.
И говорит ему тогда дева премудрая.
Знаю, знаю, как помочь тебе, ненаглядный мой, суженый! Надо умельца сыскать, чтоб скрепил колечко опять, вот и будет тебе облегчение.
И пошли они по белу свету золотых дел мастера искать. Вот и нашли в одном селенье. Глянул тот на кольцо и говорит:
-- Нет, не возьмусь я! Больно уж затейлива вещица сия, боюсь испортить!
Нашли другого золотаря.
Посмотрел тот и говорит:
-- Это золото древнее шибко, теперь такого не водится; не людских рук работы кольцо. Не возьмусь я! Ищите Добродела-волхва, разве что он вам поможет!
-- Да где ж сыскать его? -- богатырь спрашивает.
-- Про то не ведаю...-- разводит руками искусник.
Опечалился Светозар пуще прежнего, да и Василиса приуныла. И пошли дальше по миру они.
Но что это?.. Что это там впереди? То не пыль пылится, то не дым дымится, не туман с лугов наползает... То идут по земле-матушке мертвецов орды бесчисленные. И несть числа им! Где пройдут -- там все пожрано, опустошено все да разорено дотла. Идут мертвые, и ничем не остановить ход их. Расползаются они по земле, а впереди ползет дух их смрадный. И стонут-воют по ночам мертвые тяжко, от болезней своих, от недугов, от холода-голода страдая неимоверно. И проклинают судьбину злую, недобрым словом Светозара поминают, мечту лелеют обратно в Кощное возвратиться, где покойно да тихо им было, где ни лишений, ни страданий они не знали. Но никак не возможно вернуться им нынче! Вот и идут мертвые дальше, мукою мучаясь, разлагаясь на пути, рассыпаясь, зловоние распространяя, да не умирая. Уж кто без глазу идет, кто без руки, а кто и голову потерял по дороге. И висит лохмотьями истлевшая кожа, просвечивают сквозь нее косточки синие, хрупкие, ничем от ветра злого не защищены.
Плохо мертвым, плохо!.. Ну а живым каково? Бежит в страхе-ужасе целых деревень населенье, и дома бросают, и скотину. Пустеют города день ото дня. А кто не убежал, не спрятался, тому на роду, видать, написано с ума сойти от страха или пополнить воинство мертвых через голод ли, через мыт ли какой смертоносный. И гадают живые: откуда напасть такая пришла? Отчего боги на них прогневились? Кто виновник сему беспорядку?
И не знают -- не ведают, что виновник -- вот он! -- бредет согбенный, себя коря и недоумье свое. И хорошо, что не знают, не то б несдобровать Светозару!
И вот вошли как-то богатырь с девицею в темный лес, от людей да от мертвецов хоронясь, и привела их тропка к избушке с соломенною крышею, что меж высоких подсолнухов совсем неприметна.
И вышел им навстречу на крылечко волхв веселый, человек чудной по прозвищу Добродел, а по имени -- иному тайному. И говорит:
Что не весел -- хвост повесил, Очи долу опустил? Али крыша протекла? Али свет тебе не мил? Что глядишь, как черный ворон?.. Глазом зыркаешь пугливо?.. Аль объелся резеды? Али дух тебя покинул? Аль пришел просить совета? Аль пришел просить пощады? Али мудрого словца От кого непрочь услышать? А не хочешь ли ты меду? А не хочешь ли ты соли? А не хочешь ли ты силы? А не хочешь ли попрыгать По зеленому по лугу Петушком без гребешка? Будто вечный одуванчик, Словно рваный самозванец, Как дырявый пучеглазец, От затылка -- два вершка? От пупочка -- полгвоздочка, От кобылки -- ничего! А до неба -- высоко! А до солнца -- далеко! И вообще, ты кто таков? Что пришел сюда с колечком, Да с девицею под мышкой, Да с мешком своих забот?
Вот так чудно сказал Добродел.
Хотел было вспылить богатырь, да Василиса, премудростью своею отличающаяся, его удержала.
И поведал тогда добрый молодец волшебнику историю, какая с ним вышла, и попросил колечко колдовское обратно сковать, коли может тот.
Посмотрел на колечко Добродел, сжал в ладонях и такую речь повел:
Ладно, сделаю колечко -- Закую обратно пламя, Возвращу Кощею имя, А тебе юдоль земную! Только впредь ты так и знай, Что не вечен месяц май. И однажды, как ни жарко, А придется выбирать! А придется помирать! Это вам -- не горсть изюма! Это вам -- не хлеба ломоть! Не кадушка пьяной браги!.. И не бочка простокваши!.. Не придешь ли ты опять? Это -- вроде как капуста!.. Это -- что дыра в тумане!.. У кого миры в кармане, У кого глаза в сметане, И кисельные уста, И багровы берега, И зелены облака!..
И сделал тут страшные глаза Добродел, и подмигнул Светозару -- и решил добрый молодец, что безумец перед ним. Хотел колечко у него отобрать, да Василиса его опять удержала: мол, слушай да на ус мотай! И стал дальше богатырь мотать...
...За Любовь отдал ты Вечность, Он за Вечность дал Любовь. На кольце два лишних слова. Ни один из вас не понял, Что разбитое корыто Не ускачет без копыта, Далеко не уплывет, Никуда не улетит, Как ступа без помела, Как метелка без огня!.. Сколько воду не толки, Тоже толку никакого -- Из порожнего в пустое Ничего не перелить! Это грусто, но не очень: Надо камни размолоть, Разжевать, переварить -- И тогда быть может утро, И тогда, должно быть, точно Из воды добудешь пламя, Из зерна достанешь силу, Из любви родится Вечность!.. И тогда наверняка Разойдутся облака, И взлетит не дым косматый, И не зверь какой пернатый, И не куча сладких кошек, И не туча белых гадов, И не стадо черных навей, Не стервятник, не тарелка, И не тетка на слоне!.. А Зеленая Звезда вновь зажжется в вышине, Та, что черная теперь от тоски и скорби...
Не без грусти улыбнулся Добродел при последних словах, но -- ясно и просто. И разжал ладони.
И увидели Светозар и Василиса, что вновь замкнулось кольцо. И исцелился при этом богатырь от недуга своего, странного и страшного, избавился от ноши непосильной, вновь исполнилось любовью сердце его! Обернулся к Василисе он и видит, что опечалилось вдруг сильно Дева Премудрая и поблекла краса ее.
-- Что с тобою поделалось, девица красная, любовь моя ненаглядная? -- Светозар воскликнул.
-- Видно, не суждено нам вместе быть, Светозарушко-свет! -- ответствовала дева печальная.-- Пришло время опять нам надолго расстаться! Иди, ненаглядный мой, милый, гуляй дальше по белу свету, верши подвиги бранные да дела славные, да меня не забывай! А как нагуляешься, как натешишься, так знай, что ждет Василиса твоя тебя за Синею Речкою, в царстве-государстве Кощном,-- туда и отправляйся!
И обняла Василиса Премудрая богатыря крепко, да и растаяла у него в руках...
Обернулся Светозар с мольбою к Доброделу. Но где тот?.. Исчез волшебник! Исчез и домишко его незатейливый, исчезли и великаны-подсолнухи. Лишь колечко Кощеево в траве поблескивает, камень-амефис иголочками багровыми топорщится и лучится таинственно, и светится заклятье суровое на кольце: "Любовь за Бессмертие!.. Бессмертие за любовь!.."
На сей раз верно прочитал его богатырь. И содрогнулся он.
-- Нет уж!..-- сказал.-- Больно велика цена! Разве что Кощею впору! Вот пусть и платит он!
И пошел к реке Светозар и зашвырнул колечко в воду далеко. Схоронила река его в темном омуте, проглотила его рыба любопытная, а кому на крючок она попалась, про то другой сказ!.. А то, что попалась, так это точно, ведь никакая вещица волшебная без дела не любит лежать -- хозяина ищет! Оттого и попалась на крючок однажды. А кто ее выловил, тот попался ли -- про то неведомо...
И отправился богатырь опечаленный куда глаза глядят -- дальше по свету мыкаться. Да повстречал по пути брата Вечерника с Лаодикою, и, узнав про все, подарил ему Вечерник Стрелу дивную в утешение, с амефисом-камнем тоже. И молвил при этом:
-- Возьми хоть вот это, брат горемычный! Мне-то на что она, я уж счастье свое нашел, а тебе свое может сыскать поможет! Чего так без дела по свету слоняться!
И пригласил брата Вечерник на свадьбу свою Лаодикою, царевной роситской.
Взял Стрелу Светозар, да от приглашенья отказался: не серчай, мол, брат, но так смурно у меня на душе, что не могу я на счастье чужое смотреть без боли в сердце... Авось и свидимся еще, а пока -- прощай!..
И вновь разошлись пути-дороженьки братьев. В Мирославль пролегла Вечерникова, Светозарова же -- в иную сторонку...
А Кощей? Кощей-то что? А Кощей -- ничего... Пришел в себя, очухался и опять за старое принялся: выковал себе новое колечко -- а может и не колечко, а яичко, да не простое, золотое,-- загнал смерть свою в него и заставил служить себе снова.
И пошли мертвые на зов его своим чередом. И Перевозчик через Синюю Речку возит их -- не перевозит никак. И мрут, мрут люди, и вновь нарождаются, а все никак в толк не возьмут -- зачем.
И посмеивается Кощей -- злодей-прохиндей -- довольно. И печалится Добродел, волхв веселый. Что ж, все -- до поры до времени... И всякому -- свой жребий... Да не всегда так будет!..
| вернуться назад... | дальше через Пропасть!.. |
| оглавление | карта сказки | посвящение | на главную |